Он всё курил, курил, как ненормальный, и мне в глаза заглядывал с мольбой. Как он хотел любви моей печальной, как он боялся участи иной. Ходил, вздыхал, шагами робко мерил весь этот им же созданный уют. А я молчала, глаз поднять не смея, считая бег томительных минут. Но я могла лишь дать ему надежду: холодную, как лунный, бледный свет. Он говорил, что будет всё как прежде: покой и скука – много, много лет. А я хотела только лишь вниманья, немного ласки, счастья хоть глоток, почаще слышать сладкие признанья - всего того, что дать он мне не смог. 2009