Французский сувенир
Это лето в Бостоне выдалось на редкость капризным. Дождь барабанил по крыше старинного здания в центре города, где на четвертом этаже доктор Стен привычно готовился к очередному сеансу с четой Флетчер. Он как раз делал пометки в своем блокноте, когда дверь распахнулась с драматическим размахом, достойным бродвейской постановки.
— Мы едем в Париж! — торжественно объявила Люси, влетая в кабинет. Ее каштановые волосы были слегка растрепаны из-за ветра, а в глазах плясали озорные искорки.
— Мы думаем поехать в Париж, — поправил Эдвард, входя следом и аккуратно закрывая дверь. — Есть небольшая разница между «думаем поехать» и «едем».
— О, начинается, — Люси закатила глаза. — Ты всегда так. Я говорю «прыгаем», а ты достаешь калькулятор, чтобы посчитать траекторию падения.
Доктор Стен поправил очки и с интересом посмотрел на пару.
— И что привело вас к такому... спонтанному решению?
— Вчера вечером я читала статью в «Psychology Today» о том, как путешествия могут спасти брак, — начала Люси, устраиваясь в кресле. — И знаете, что интересно? Восемьдесят процентов пар...
— На самом деле, — перебил Эдвард, — это связано с моим новым проектом. Мы заканчиваем дизайн бизнес-центра, и я подумал, что было бы полезно...
— Изучить архитектуру Парижа, — закончила за него Люси. — Видите, доктор? Даже романтическое путешествие он превращает в командировку.
Доктор Стен сделал пометку в блокноте.
— А как давно вы планируете эту поездку?
— Два месяца, — сказал Эдвард.
— Сорок минут, — одновременно с ним произнесла Люси.
Они обменялись взглядами.
— Я начал рассматривать эту возможность два месяца назад, — уточнил Эдвард. — Составил предварительный маршрут, изучил отели, погоду...
— А я забронировала билеты сорок минут назад, — торжествующе улыбнулась Люси. — Прямо перед выходом из дома. У нас вылет через три дня.
Эдвард побледнел и машинально поправил галстук:
— Ты... что?
— Спонтанность, дорогой. Помнишь, ты говорил, что тебе ее не хватает во мне? Вот она я — спонтанная и решительная!
Доктор Стен наблюдал, как Эдвард открывает и закрывает рот, словно выброшенная на берег рыба, и делал новые пометки в блокноте.
— И сколько... сколько времени мы там пробудем? — наконец выдавил из себя Эдвард.
— Неделю! — радостно сообщила Люси. — И знаешь, что самое прекрасное? Я попросила миссис Паркер присмотреть за домом. Она обещала каждый день поливать твои драгоценные орхидеи.
— Миссис Паркер? Та самая, чей мопс регулярно удобряет наш газон?
— Ну, зато она всегда дома...
Доктор Стен откашлялся:
— Возможно, нам стоит обсудить, как вы планируете...
— О, я все спланировала! — перебила Люси. — Эйфелева башня, Лувр, Монмартр..., и я записала нас на кулинарный мастер-класс! Представляете, Эдвард будет учиться готовить круассаны!
— Я архитектор, а не пекарь, — простонал Эдвард. — И у меня презентация через...
— Через две недели, — закончила Люси. — Мы вернемся как раз вовремя. Я проверила твой календарь.
Доктор Стен посмотрел на часы:
— К сожалению, наше время подходит к концу. Но я бы хотел...
— Замечательно! — Люси вскочила. — Значит, увидимся после нашего возвращения. И, доктор, может быть, вы посоветуете какую-нибудь книгу о том, как справляться с мужем-перфекционистом в путешествии?
— Я не перфекционист, — возразил Эдвард. — Я просто люблю, когда все идет по плану.
— Конечно, дорогой. Именно поэтому ты пересчитываешь салфетки в ресторане.
Они вышли из кабинета, продолжая пререкаться. Доктор Стен покачал головой и написал в блокноте: «Следующая встреча обещает быть интересной».
За окном дождь наконец-то прекратился, и луч солнца осветил мокрую улицу, словно намекая на грядущие парижские приключения четы Флетчер.
* * *
Париж встретил чету Флетчер типично июльской погодой: солнце играло в прятки с облаками, а воздух был наполнен ароматом свежей выпечки и кофе. Их отель располагался в двух шагах от площади Бастилии, в здании XIX века с видом на старинные крыши и причудливые дымоходы.
— Потрясающая кладка, — пробормотал Эдвард, разглядывая фасад соседнего дома. — Посмотри на эти карнизы! Какая детализация...
— Дорогой, — перебила его Люси, — ты обещал не превращать каждое здание в объект профессионального исследования. Мы же договорились – никакой работы.
— Это не работа, это... культурное обогащение, — парировал Эдвард, доставая телефон, чтобы сфотографировать особенно примечательный балкон.
Первые два дня прошли по классическому туристическому маршруту. Люси настояла на селфи у Эйфелевой башни, где Эдвард умудрился прочитать получасовую лекцию о конструктивных особенностях сооружения случайным прохожим. В Лувре они провели рекордные шесть часов, потому что Эдвард составил подробный план осмотра каждого зала, рассчитанный по минутам.
— Мона Лиза находится в зале 711, — объявил он, сверяясь с картой на телефоне. — Если мы пропустим залы 702-710, то сэкономим 47 минут и успеем детально осмотреть...
— Эдвард, — простонала Люси, — мы не на совещании по проектированию. Давай просто... пойдем куда глаза глядят?
— Куда глаза глядят? — он поморщился, словно от зубной боли. — А как же система? План? Структура?
Но судьба, казалось, решила преподать Эдварду урок спонтанности. На третий день их пребывания в Париже случилось непредвиденное. Во время запланированной экскурсии по Монмартру они свернули не на ту улочку и оказались перед неприметной дверью маленького ресторанчика.
— О, здесь так уютно! — воскликнула Люси, заглядывая в окно. — Давай зайдем?
— Но у нас резервация в «Le Grand Véfour» через... — Эдвард осекся, увидев выражение лица жены. — Ладно, была не была.
Ресторанчик оказался семейным заведением, которым владела пожилая мадам Дюбуа. Когда они вошли, она как раз отчитывала своего сына-повара за слишком острый соус.
— Mais non, Michel! Это же не индийское карри! — раздавался ее звонкий голос из кухни.
— Видишь, — шепнула Люси, — даже французские мамы любят все контролировать. Ты не одинок в своем перфекционизме.
К их удивлению, обед оказался великолепным. Мадам Дюбуа, узнав, что они из Бостона, принесла им особое блюдо — не из меню.
— Это рецепт моей бабушки, — объявила она с гордостью. — Она готовила его для американских солдат в 1944-м.
За десертом — круассаном с малиновым кремом — Эдвард неожиданно рассмеялся:
— Знаешь, а ведь это лучше, чем ужин по резервации.
— Неужели? — Люси притворно ахнула. — Мистер «Я-все-планирую-заранее» признает преимущества спонтанности?
— Не злоупотребляй моментом, — усмехнулся он. — Но... да, возможно, иногда стоит отклониться от маршрута.
Вечером они гуляли по набережной Сены. Люси, вдохновленная успехом дня, предложила:
— А давай завтра просто сядем на первый попавшийся поезд? Без плана, без маршрута...
Эдвард открыл рот, чтобы возразить, но потом просто взял ее за руку:
— При одном условии.
— Каком?
— Ты не будешь записывать это для своего блога «Психология отношений в путешествиях».
— Откуда ты...? — Люси покраснела.
— Милая, я видел черновик в твоем ноутбуке. «Как приучить мужа — контрол-фрика к спонтанности за семь дней в Париже?»
Они расхохотались, и их смех эхом разнесся над вечерней Сеной. Мимо проплывал прогулочный катер, на котором пожилая пара танцевала под аккордеон. Эдвард притянул Люси к себе:
— Потанцуем?
— Без предварительной записи на уроки танцев? — поддразнила она.
— Я становлюсь совершенно безрассудным, — вздохнул он. — Наверное, это Париж так влияет.
Где-то вдалеке звонили колокола Нотр-Дама, а на набережной уличный художник начал набрасывать их силуэты в своем альбоме, добавляя к реальности немного романтической дымки акварели.
* * *
На следующий день их ждала настоящая кульминация спонтанности Люси.
— Знаешь, что мы должны сделать? Пойти в катакомбы.
— Катакомбы? — Эдвард замер. — Ты хочешь сказать, что после целого дня пеших прогулок мы спустимся под землю, в лабиринты с костями?
— Абсолютно. Ты же архитектор. Будешь анализировать, как все это держится.
— Люси...
— Не Люсикай мне тут. Это приключение!
И вот они стоят перед входом в катакомбы. Гид, мужчина лет пятидесяти с мрачным лицом, предупредил:
— Это место не для слабонервных. Кто-то говорит, что здесь до сих пор слышны шаги тех, кто заблудился и не смог выбраться.
— Прекрасно, именно то, что нужно для романтической поездки, — пробормотал Эдвард.
Спускаясь по винтовой лестнице, Эдвард начал бормотать себе под нос:
— Сто тридцать один год строительства, более двухсот километров туннелей, средняя температура тринадцать градусов...
— Дорогой, — перебила его Люси, — ты сейчас похож на Википедию в состоянии тревоги.
Группа медленно продвигалась по узким коридорам. Их тени, отбрасываемые тусклыми лампами, танцевали на стенах, создавая причудливые узоры. Внезапно свет мигнул.
— О, это случается, — невозмутимо сказал гид. — Старая проводка.
— Старая проводка? — прошептал Эдвард. — В месте, где хранятся кости шести миллионов человек?
— Семи, — поправил гид. — Недавно обнаружили новый туннель.
Люси сжала руку мужа:
— Эй, ты же не боишься?
— Я? — фыркнул Эдвард. — Я просто... оцениваю конструктивную целостность сводов.
В этот момент где-то вдалеке раздался странный звук, похожий на шаги.
— А вот и наши призраки, — улыбнулся гид.
— Вероятно, это просто эхо от другой группы, — рационально заметил Эдвард, хотя его голос слегка дрожал.
— Других групп сегодня нет, — ответил гид.
Люси почувствовала, как хватка мужа на ее руке усилилась.
Они шли дальше, мимо аккуратно сложенных стен из черепов и костей. Эдвард, пытаясь отвлечься от мрачной атмосферы, начал объяснять принципы кладки:
— Видишь, как искусно они использовали natuurlijke... — он запнулся. — Простите, я имел в виду natural... То есть... Боже, я даже забыл английский.
— Ты говоришь по-голландски, когда нервничаешь? — удивилась Люси.
— Нет! То есть... немного... Это была студенческая практика в Амстердаме...
Внезапно свет снова мигнул, но на этот раз погас полностью. В темноте раздался тихий смешок гида:
— Не волнуйтесь, у меня есть фонарик. Где-то здесь...
— Люси? — позвал Эдвард. — Ты здесь?
— Нет, я решила прогуляться до Лувра, — саркастически ответила она рядом.
Через несколько секунд, показавшихся вечностью, свет включился. Эдвард обнаружил, что обнимает не жену, а колонну.
— Я просто проверял прочность опоры, — пробормотал он, быстро отступая.
— Конечно, дорогой, — усмехнулась Люси. — Как и тогда, когда ты обнял манекен в магазине, приняв его за меня.
Выйдя на поверхность, они щурились от яркого солнечного света. Эдвард выглядел так, словно пережил землетрясение.
— Ну как, — спросила Люси, — это было достаточно спонтанно для тебя?
— Знаешь, — задумчиво ответил он, — я понял одну вещь. Иногда отсутствие плана — это тоже своего рода план.
— Это самая архитекторская философия, которую я когда-либо слышала, — рассмеялась Люси.
— И еще кое-что, — добавил Эдвард. — В следующий раз, когда ты захочешь быть спонтанной, давай просто пойдем есть круассаны?
* * *
Возвращение в Бостон встретило их моросящим дождем и привычной суетой аэропорта Логан. После девяти часов полета, трех фильмов и одного недоеденного обеда на борту, Эдвард и Люси наконец-то сели в свой серебристый Volvo.
— Не могу дождаться, когда увижу свои орхидеи, — пробормотал Эдвард, выруливая со стоянки. — Надеюсь, миссис Паркер не превратила их в кактусы своим избыточным поливом.
— О, кстати о миссис Паркер, — Люси достала телефон. — Она прислала мне целую серию фотографий. Смотри, ее мопс подружился с твоими орхидеями.
— Что?!
— Расслабься, я шучу. Хотя он действительно пытался метить территорию возле теплицы.
Дорога до Мэйпл Стрит заняла меньше времени, чем обычно — воскресный вечер выдался на удивление спокойным. Когда они подъехали к дому, на крыльце их ждал сюрприз: корзина с круассанами и записка от семейства Чен.
— «Добро пожаловать домой! Надеемся, Париж был прекрасен. P.S. Эми и Алекс каждый день проверяли вашу почту», — прочитала Люси. — Как мило.
Войдя в дом, Эдвард первым делом бросился проверять свои драгоценные орхидеи. К его изумлению, они выглядели даже лучше, чем до отъезда.
— Невероятно, — прошептал он. — Они... они цветут!
— Видишь? — улыбнулась Люси, обнимая его сзади. — Иногда нужно просто отпустить контроль и довериться.
Эдвард повернулся к ней:
— Как наша поездка?
— Именно. Кстати, я тут подумала... — она замялась.
— О нет, я знаю этот взгляд. Что на этот раз? Спонтанное путешествие в Тибет? Курсы экстремального вождения?
— Нет, это... нечто более долгосрочное, — Люси загадочно улыбнулась. — Присядь.
Эдвард послушно опустился в свое любимое кресло, то самое, которое он когда-то выбирал три недели, сравнивая все возможные варианты обивки.
— Помнишь тот ресторанчик мадам Дюбуа? — начала Люси. — И как ты сказал, что иногда лучшие вещи происходят незапланированно?
— Люси...
— Я беременна! Понимаешь, что это значит?
Эдвард застыл, его рука замерла на подлокотнике кресла. Через несколько секунд он медленно произнес:
— Это значит... что мне придется переделать мой кабинет в детскую? — он попытался пошутить, но голос предательски дрожал.
— И это тоже, — рассмеялась Люси. — Представляю, как ты будешь выбирать цвет стен. Создашь специальную таблицу в Excel для сравнения оттенков...
— Уже создал, — прошептал Эдвард. — Еще три месяца назад. На всякий случай.
Люси расхохоталась и крепко обняла мужа:
— Вот поэтому я тебя и люблю, мой предусмотрительный архитектор.
За окном начинал накрапывать дождь, но в доме на Мэйпл Стрит было тепло и уютно. Где-то в саду мопс миссис Паркер затеял очередную перебранку с соседским котом, а в теплице продолжали цвести орхидеи, словно напоминая, что иногда лучшие вещи в жизни случаются без плана.
А в кабинете доктора Стена, в старом блокноте, появилась новая запись: «Случай четы Флетчер: иногда лучшее лекарство — это просто купить билет в Париж. И немного довериться судьбе».